ДАЧА-МУЗЕЙ Ф.И.Шаляпина

Бравурные аккорды увертюры Рубинштейна. Медленно пополз занавес. Среди горных теснин - огромная, "нечеловеческих" размеров фигура Демона, сильная, фантастическая.

Печальный Демон, дух изгнанья,
Летал над грешною землей...

Сквозь темно-лиловую прозрачность одежды, - рассказывает артистка В. П. Веригина, - просвечивало золото лат бывшего небесного воина. И вдруг раздался голос, побеждающий все звуки своей мощью и широтой. В нем чувствовалась титаническая сила, казалось, что скалы дрожат. Нечеловеческая ненависть, презрение к ничтожному миру посылали такую мощную волну, что становилось жутко..." Партию Демона Федор Иванович Шаляпин впервые пел в Московском Большом театре 16 января 1904 года. Бас взялся за баритональную партию - это была сенсация. До него в этой роли были уже известны И. В. Тартаков, Маттио Баттистини. И теперь - Шаляпин.

Предыдущие исполнители "лепили" образ по рисункам М. А. Зичи - грозный и прекрасный Ангел. Демон Шаляпина шел от Врубеля. В столичных газетах писали: "Внешность шаляпинского Демона смела, но необычно красива, обаятельна"... "Многие оценили врубелевского "Демона" после исполнения Шаляпиным этой партии"... "Демон" Врубеля есть Демон Лермонтова, понятый только не по принятому обычаю. Нешаблонно понимает Демона и Шаляпин". Партию эту, трудную для голоса, Шаляпин спел лишь четыре раза, но верно заметил журналист В. М. Дорошевич: "Было бы жаль, если бы Шаляпин Демона не пел, не показал, как можно его спеть, как можно вообще его изобразить, какой дать ему образ. Говорю, конечно, не об одной внешности, а обо всем, что сделано им для Демона, - и о форме, и о содержании".

Сила стихийная, титаническая, богоборец "с глазами, полными печали и чудной нежностью речей" вызывал особое сочувствие, находил особый отзыв среди всех, кто увидал шаляпинского Демона в канун первой русской революции. Музыковед Е. Грошева пишет: "Лишь с Прометеем сравнивала критика этого падшего ангела, бросившего дерзкий вызов небожителям, восставшего против покорности и подчинения". "Призывом гордой борьбы и бури" восприняли этого Демона уже написавший своего "Буревестника" Максим Горький, И. А. Бунин, Л. И. Андреев. Так в большой галерее сценических образов Шаляпина появился грозный бунтарь Демон. Исполнитель партии Мефистофеля в операх Гуно и Бойто нашел новое слово, показав силу и величие богоборца. В этим помогли Шаляпину художники М. А. Врубель и А. Я. Головин. Для бенефиса он выбрал именно этот спектакль, после которого ему поднесли венок с пророческой надписью: "Все проходит, а слава твоя останется бессмертной".

Не раз говорил Шаляпин, что Кавказ с его суровой бурной природой помогал ему постичь и лермонтовского "Демона": "Меня выручают воспоминания о горных вершинах и темных скалистых громадах - Лермонтов потруднее Мефистофеля... Мефистофель - еще человек, а этот - вольный сын эфира... По земле ходить не умеет - летает". И мечтал спеть "Демона" в Кисловодске, где спектакль начинался бы среди природных скал, а потом Демон "слетал" бы в зал при помощи сложной театральной машинерии. Этот замысел Шаляпин не осуществил. Он должен был петь и еще в одной опере на сюжет Лермонтова - "Боярин Орта" композитора Н. С. Кроткова, который партию героя написал специально для великого певца. Спектакль не состоялся. Сам композитор убедился, что его создание не созрело для шаляпинского гения, для певца, о котором А. М. Горький сказал: "Скромно говоря - гений". Но это о Шаляпине вообще. А каково его отношение к Кавказу? Сам великий певец отводил Кавказу очень важную роль в своем творчестве. Однажды он заявил друзьям: "Для жизни рожден я в Казани, для сцены Кавказом рожден". Великий русский артист, действительно, здесь начал творческий путь. В Тифлисе он начал петь под руководством оперного певца Д. А. Усатова - обожателя Лермонтова, одного из устроителей торжеств памяти поэта в Пятигорске в 1881 году.

Усатов в 1897 году стал первым учителем Шаляпина, тифлисский музыкальный критик В. Д. Корганов - первым рецензентом. В следующее лето Федор Иванович вместе с оперной труппой Форкатти впервые приехал на Воды. Сохранилась сделанная здесь тогда фотография: Шаляпин снят рядом с одареннейшим трагиком Мамонтом Дальским. У него молодой певец познавал основы драматического искусства. В то лето дирижером труппы был "кавказский итальянец" Труффи. Восхищаясь дарованием молодого певца, он говаривал: "Черт Иванович Шаляпин - таланта огромная. Но он постоянно меняет и всегда хорошо. Другая дирижер палочка бросит и уйдет. Но я понимаю, какая это артист... "Труффочка, пожалюста, повторяем еще раз" - и я повторяю... Это такая великая артист"... Десять сезонов пел Шаляпин на сценах концертных залов в курортных городах. И каждый его приезд - событие в их культурной жизни. Семьдесят лет проработавшая в кассе кисловодско-го Курзала С. Г. Гулиева вспоминала еще недавно: "Очередь занимали с вечера и стояли всю ночь. За один лишь час все билеты бывали распроданы"...

Голос Шаляпина звучал здесь в "Борисе Годунове", "Князе Игоре", "Русалке". В концертах он выступал еще чаще. В его репертуаре было множество романсов на стихи любимого Лермонтова, сыгравшего немалую роль в творческом формировании певца. Он пел А. С. Даргомыжского "Мне грустно", в трио "На севере диком", "Ночевала тучка", "Два великана", положенные на музыку Д. А. Столыпиным, родственником Лермонтова, А. Г. Рубинштейна "Горные вершины" и арии из "Демона", Е. С. Шашиной "Выхожу один я на дорогу". Спел специально для него написанный романс В. Д. Корганова "У врат обители святой" и, возможно, посвященные ему "Бородино" Н. Амани и "Из ворот выезжают три витязя" М. Багриновского.

К концертам Шаляпин готовился очень тщательно, обдумывал программы, аккомпанемент, в котором любил сочетать рояль и скрипку или виолончель. Антрепренер кисловодского Курзала М. М. Валентинов в неизданных воспоминаниях рассказывает: "Рядом с вокзалом, недалеко от Курзала, стоял дом из желтого камня, снятый в аренду Шаляпиным... Я пришел условиться о вечернем концерте и договориться обо всем, что необходимо для него. На веранде уже было несколько незнакомых мне людей... Но вот отворилась правая дверь и к нам вышел великан. Одет он был в утреннюю одежду... Глаза всех немедленно устремились к вошедшему. Тихим, певучим басом он разговаривал с ожидавшими. Но вот разошлись посетители, и мы остались одни. Он подвел меня к роялю... Шаляпин запел. Сердце мое сильно билось, руки задрожали, когда я услышал шаляпинский голос. Началась репетиция. А вечером при переполненном зале состоялся его концерт"...

На Водах у Шаляпина было много друзей. Певал он и в доме вдовы Н. А. Ярошенко, Марии Павловны. О.М. Шреттер-Нестерова вспоминает: "В открытое окно дивно звучал его голос необычайной красоты, привлекая... прохожих. Собирались толпы народу... слушая изумительное пение, восторженно выражая свои чувства. Шаляпин был в то время молод и непосредствен. Бывал и Собинов... Много пел в тот вечер и Шаляпин". В 1916 году Шаляпин с С. В. Рахманиновым жили в Ессентуках, вместе столовались в пансионе Фигуровых. В. Д. Корганов вспоминал, с каким обожанием Рахманинов относился к великому певцу. "А Феди нет? Где же Федя? Опять проспал или поехал в Кисловодск? Или вчера застрял там?" - беспокойно озирался Рахманинов, если не было за обедом Шаляпина, расцветал от счастья, когда видел своего друга на месте.

В воспоминаниях Корганова характерен эпизод, подчеркивающий популярность Шаляпина: "Шли мы вчетвером, Шаляпин, Рахманинов, Кусевицкий и я, по дорожке, спускающейся к источнику № 17. Дама средних лет, в черном платье, обошла нас и перерезала путь Шаляпину. Все мы остановились: "Скажите, прошу вас: вы ли знаменитый Шаляпин?" - "Да, я," - не без смущения ответил артист. "Благодарю. Извините. Я только хотела взглянуть на вас." Она быстро исчезла. Мы свернули в боковую аллею. "Шаляпин был красный, взволнованный". По словам Корганова, каждое появление Шаляпина вызывало сенсацию. Каждая его прогулка по парку порождала в публике толки и беседы о нем. Не удивительно, что на долгое время запомнились и случайные эпизоды.

В 1902 году курортный сезон был особенно многолюден. И вот что рассказал нам местный старожил С. И. Тахтамиров, работавший тогда в парке. Как-то в нем шарманщик пел неаполитан ские песни. Высокий, статный господин в белом холщовом костюме и картузе порылся в карманах, чтобы бросить монету в шапку бродячему певцу, но не обнаружил ни копейки. Вытащил из галстука бриллиантовую булавку и протянул шарманщику. "Помилуй бог, я не могу это принять. Я простой и бедный человек. Носить ее мне невозможно, а продать - подумают, что украл. Не надо платы," - в это время в парк вошла большая группа гуляющих. Незнакомец посоветовал: "А ну запой громче!" "Я знаю солнце светлей лазури", - как мог громко затянул шарманщик. Но никто и не взглянул в его сторону. Тогда незнакомец запел сам: "Вдоль по Питерской, по Тверской-Ямской"... Мощный красивый голос поплыл над парком. Публика заспешила в этот уголок- Вмиг собралась огромная толпа. Неизвестный закончил песню, снял картуз и пошел по кругу. Выгребая горстями серебряные и золотые монеты, певец отдавал их шарманщику. Потом из кармана достал фотографию и подписал: "На память о совместном концерте. Федор Шаляпин". Даже если это всего лишь легенда, она свидетельствует, каким в народной памяти сохранился образ великого певца, "Феодора Иоанновича", как его иногда называли.

Последнее выступление Шаляпина в Кисловодске состоялось 27 августа 1917 года. Курорт был полон крупными буржуа, которых артист называл "хамами". "Конечно, - писал он дочери, - если бы была возможность, разумеется, я предпочел бы устроить здесь так же, как и в Севастополе, демократический концерт с совершенно низкой платой, но ни публика, ни помещение, ни само настроение места "Кисловодск" этого делать мне не позволили, а ослы и всякая нечисть этого понять не хотят и, конечно, как прирожденные хамы, самым хамским способом и приемами желали мне сделать пакость, распространяли всякие слухи, хотели будто бы сорвать концерт, но это все происходило до момента, пока я не вышел на сцену. Вышел, и все смолкло, пропало, провалилось - хамы замолкли, и чем больше я делал паузу и осматривал строгим взглядом зал, тем тишина становилась мертвей и мертвей" до момента, когда ее прервала публика громом аплодисментов, награждая меня за отличное пение. А пел я действительно хорошо - потому, что, во-первых, умею, а, во-вторых, не курю и прекрасно в голосе".

Шаляпин намеревался было поселиться с семьей в Кисловодске. Отъезд его за границу оказался для него величайшей трагедией. Выходец из народа, певец истинно народный навсегда оторвался от родной почвы, от ее природы, песен, от любимого Кавказа. Заветной его мечтой стало - вернуться. Не сбылось!..

На парижском кладбище Батиньоль любимица французов певица Эдит Пиаф возложила на могилу Ф. И. Шаляпина венок из белых роз с надписью: "Соловью России от воробышка Франции". Золотая звезда гения Шаляпина не померкнет на небосклоне русского искусства, и жизнь великого артиста в курортных городах Кавказских Минеральных Вод составляет одну из важнейших и блистательных страниц их культурной истории.